Когда я в первый раз пришла в дом своей подруги Верки Давыдовой по кличке «Черепаха», я обомлела. Огромные книжные шкафы доставали до потолка. Конфуций и Аристотель, Еврипид и Гомер, Мартин Хайдеггер и Герман Гессе.
«Это все ваше?» — спросила я.
«Конечно» — ответила она.
«И вы все эти книги читаете?» — не поверила я.
«Мама и папа уже все прочитали. Теперь я буду» — послышалось в ответ.
Мне такая перспектива показалась пыткой. Мои родители по вечерам либо выясняли, куда деньги делись, и мама доказывала, как все дорого, а папа в очередной раз напоминал, какая у него невыносимо сложная работа, либо смотрели телевизор. Оказывается, что можно жить по-другому.
Но Еврипид и Ницше в 12 лет — это же скука и тоска.
Как же мне повезло, что я могу передачи смотреть по телевизору!
Тем временем Вера складывала в себя, как в чемодан, все эти массивные тома. Что-то понимала, а что-то — не очень.
С каждым годом она все больше отличалась от нас: становилась серьезней, молчала, когда другие щебетали и дурачились.
У меня была мысль, что родители сделали из бедного ребенка старушку. И ее ждет невеселое будущее.
Потом началась взрослая жизнь и Вера неплохо устроилась. Получала зарплату на пару нулей больше остальных. А мы — воспитанники телевизора и двора, стояли у подножия горы, на которую еще предстояло взобраться.
Встретилась мне на просторах интернета цитата известного советского мультипликатора Юрия Норштейна:
Человек должен умнеть. Я всегда говорю: задача должна быть на грани невыполнения. Тогда ты невольно тянешь весь свой состав — организм умственный, физический, чувственный — к необходимости заглянуть за ту черту, которую ты не можешь прагматически обозначить, но которую ты только чувствуешь как творческий человек…
Нам, простым обывателям, кажется, что гении берут что-то «из головы» или что какой-то голос им нашептывает рифмы, строчки, заголовки. Так, но не совсем.
В персонажах Норштейна переплелись и Бах, и Рембрандт, и Пикассо, и древнегреческие мифы. Вот из какого теста растут герои.
Я была поражена, когда прочитала, что картина Владимира Маковского «Объяснение в любви», датированная 1891 годом, вдохновила Норштейна на создание эскиза «Цапля и журавль».
Невозможно создать что-то новое, прекрасное, чистое, не имея никакой базы в голове, душе и сердце.
Ни мультики, ни книги, ни бизнес, ни детей, ни жизнь.
Существовать можно, а жить придется с завязанными глазами, цепляясь за других, потому что не на что опереться внутри себя.
То, как мы проведем день сегодняшний, аукнется нам через 5-10-20 лет.
Изобилие приходит только к тем, у кого оно уже есть, потому что это прежде всего внутреннее состояние. Именно от этого внутреннего состояния зависит то, что мы притягиваем к себе и что исходит от нас.
